Екатерина Редникова: "Люди не должны расставаться жестоко".
— Не испытав в жизни боли и разочарования, ни разу не отстрадав, актриса не сможет сыграть любовь и вызвать сочувствие у зрителей. В моей жизни были разочарования, но они мне потом очень помогли на экране. Так считает молодая актриса Екатерина Редникова. За главную женскую роль в фильме «Вор» она получила, кажется, все главные российские кинонаграды — «Ника», «Золотой Овен», "Золотой петушок" — и номинацию на актерскую премию российских деловых кругов «Кумир» в категории «Надежда . Недавно зрители увидели Редникову в телесериале Самозванцы». Сейчас она играет в театре Александра Калягина «Et cetera» три спектакля и собирается сниматься в телесериале НТВ-кино «Каменская» по детективам Александры Марининой.

— В фильме «Вор» ваша героиня пережила бурю страстей. Довелось ли и вам в жизни испытать нечто подобное?
— Если говорить о глубоком, серьезном чувстве, то к своим 25 годам я испытала его дважды. Знаете, в испанской поэзии слова «любовь» и «кровь» все время рифмуются, для темпераментных испанцев они почти синонимы. (Испанскими поэтами я очень увлекалась, когда пять лет назад в Театре им. Моссовета репетировала с Маргаритой Тереховой пьесу Лорки «Когда пройдет пять лет».) Так вот, тогда, в 20 лет, для меня синонимами были «любовь» и «счастье», «любовь» и «радость». Сейчас я сказала бы, что скорее близки по смыслу слова «любовь» и «боль»... Хотя мне всегда казалось, что люди не должны расставаться жестоко.
Одна моя любовь была короткой, но очень яркой, как вспышка молнии, стремительной и счастливой, хотя несчастливо закончилась. Он английский актер. Мы познакомились на съемках. Сначала он мне совершенно не понравился, показался не обаятельным. Но он сделал все, чтобы я потеряла голову. Носил меня на руках в прямом и переносном смысле слова. Я просыпалась по утрам, и он приносил в постель завтрак: то половинку грейпфрута с серебряной ложечкой, то тонкие ломтики ветчины, уложенные розочками. Он полностью освободил меня от домашних забот. Мне полагалось только перепоняться счастьем. Я вся светилась изнутри, у меня все получалось в тот период. Было именно то ощущение счастья, когда просыпаешься и хочется идти на работу (я снималась одновременно в двух фильмах, была одной из лучших студенток на курсе в ГИТИСе). А вечером как на крыльях летела домой, где меня ждали. Он — очень интересная личность, увлекался восточной философией, многое дал мне в понимании добра и милосердия. Я даже физически ощущала, что становлюсь добрее и лучше. Для него существовало метафорическое понятие удара в живот. Знаете, когда человек расслаблен, такой удар очень болезнен. Так вот, влюбленный человек очень уязвим, он открыт, беззащитен и зависим, «ударить» его в такой момент — бесчеловечно. Он делал все, чтобы оградить меня от боли.
Расстались очень неожиданно, на самом взлете. Роковая случайность, телефонное недопонимание через океаны. Сейчас уже с иронией можно сказать, что, вспоминая все перипетии случившегося, стоило написать сценарий сериала, над которым рыдала бы вся страна. Правда, такие истории способны рассказать многие женщины. А тоща я год не могла прийти в себя. Знаете, наверное, и к лучшему, что все осталось сказкой, а не погрязло в рутине быта.
Другая история — долгая и, наверное, самая для меня сейчас важная — тянулась несколько лет, была и счастливой и мучительной. Помню, однажды отмечала свой день рождения. Сидели у родителей, вдруг звонок в дверь — и вносят огромную корзину роз, за которой не видно того, кто их доставил. Розы были с чайное блюдце, он прислал их совершенно неожиданно. Не только за радость, но и за страдания я ему благодарна. Эта любовь-боль сделала меня взрослее и мудрее, вместе с ней отчасти ушла моя юношеская наивность. Хотя доверчивой остаюсь до сих пор.
— Говорят, что Владимир Машков обладает какой-то сумасшедшей энергетикой и все актрисы, работавшие с ним, поневоле становились пленницами его сильной ауры. А вы?
— Ну уж чтоб совсем осталась к нему равнодушной, сказать про себя не могу. Слышала, что, снимаясь в картине «9 1/2 недель», Бэйсингер и Рурк ненавидели друг друга. Не представляю, как им удались роли страстных любовников. Если играешь любовь, то партнер должен быть тебе как минимум приятен: иначе поцелуй на экране получится пресным. Но на «Воре» «роман» (смеется) у меня все-таки был.

— Неужели?
— Да, я влюбилась в Мишу Филипчука. Если честно, поначалу очень его боялась, ведь своих детей у меня нет. Продюсер хотел даже, чтобы мы до съемок неделю пожили песте. Я наметила кучу мероприятий: театры, аттракционы — но потом все отменилось. Правда, с Мишаней мы понравились друг другу сразу. Он в первый же съемочный день начал за мной бегать, заставлял куда-то прятаться. Я очень скоро перестала видеть в нем ребенка, воспринимала его как взрослого, заботливого партнера, который мне сочувствовал, если что-то не получалось, гладил по головке, жалел. Особенно после сцены, где я ищу кольцо на вокзале. Я исползала все железнодорожные пути, содрала коленки в кровь, потом они болели так, что я долго не могла их разогнуть.
А за один казус мне даже было неловко перед Мишей, все-таки он ребенок. Режиссер Павел Чухрай был очень дотошен во всем, во всех деталях. Если коробок спичек был не такой, как в 1952-м году, съемка стояла. В такие моменты группа сердилась на него, но именно это стало большим достоинством фильма. Я однажды тоже оказалась жертвой экранной достоверности. Мне предстояло играть сиену, где героиня пьяненькая выходит из подъезда и видит, как муж и сын спускаются из окна чужой квартиры. В то утро, как назло, я не успела позавтракать. А когда приехала на съемки, ассистент с ходу налила мне полстакана водки: Павел Григорьевич велел махнуть для реализма. Не могу про себя сказать, что я водку в рот не беру, но полстакана с утра натощак... В общем, развезло меня страшно, никак не могла попасть в рукав платья и, говорят, при всех крыла одежду последними словами. Тут явился коварный режиссер с вопросом: «Что здесь происходит?» А ассистент ему в ответ: «Выполняли ваше указание, Павел Григорьевич».
— Говорят, работа — лучшее лекарство от трудной любви. Наверное, «Вор» принес вам не только профессиональный успех, но и помог обрести душевное равновесие?
— В общем, да. Но прежде всего после тяжелых личных переживаний меня поддержали друзья. С одним из них — моим одноклассником — мы поехали отдыхать в Мексику. Кстати, там мы и узнали, что «Вор» номинирован на «Оскар». До чего же интересно побывать на легендарной церемонии! Правда, передо мной встала сложная проблема: что надеть? Выручил Валентин Юдашкин. Его туалет оливкового цвета, украшенный ручной вышивкой, с пышной бальной юбкой произвел впечатление на звезд, казалось бы, видавших и не такое. Эмма Томпсон, проходя мимо, улыбнулась мне и сказала: «Красивое платье». А потом я всю ночь веселилась на вечеринке у Шона Коннери.
— Судя по всему, на «Оскаре» вы произвели фурор. А какое впечатление оставили у вас американские мужчины? И вообще, какой он, ваш идеал мужчины?
— Друзей очень близких у меня в Америке нет, есть просто добрые знакомые. А про мужчину моей мечты знаю точно: у него должно быть чувство ответственности и чувство юмора. Хотелось бы, чтобы он был нежным и ласковым. И чтобы ему можно было доверять. Очень не люблю, когда врут.
Если бы я была твердо уверена, что вот он, тот самый человек, которого я очень сильно люблю, и никого мне больше не надо, и если бы в тот момент не возникло никаких непреодолимых преград, я, разумеется, вышла бы за него замуж. Для меня семья, дети — желательно много — это очень серьезно. Но пока, к сожалению, такого в моей жизни не случилось.

— А может, вы ждете принца, а вместо этого стоит просто повнимательнее оглядеться вокруг?
— Возможно. Так было с моей подругой. Алена и ее муж — бывшие мои однокурсники. Живут, как многие молодые актеры, очень скромно, растят ребенка, ему уже исполнилось два года. Алене завидуют все молодые мамаши во дворе. Она может попросить мужа о чем угодно: погулять с ребенком, если она устала и ей хочется поболтать с подругами. Как бы трудно им ни жилось, отношения между супругами нежные и доверительные. Не верится, что когда-то она его терпеть не могла, не позволяла даже себя провожать. А он шел, отстав на несколько метров. Утром она просыпалась, выглядывала в окно, а он ждал у подъезда. Она привыкла, что рядом есть человек, который всегда подхватит, если покачнешься. Однажды она оглянулась, а его нет. И сразу поняла, как он ей необходим. Вскоре они поженились. У них замечательная семья.
— А вы сама из актерской семьи?
— Нет. Папа Валерий Васильевич — инженер-конструктор, автор многих изобретений. Мама Елена Николаевна работала главным бухгалтером управления культуры. Благодаря ей я побывала во всех московских театрах, сидела в ложах дирекции. У меня есть старший брат Дима.
Однажды, когда мама работала в ДК завода «Серп и молот», туда со спектаклями приехал «Ленком». Им понадобилась маленькая девочка в «Ясновидящем». Так я впервые очутилась на сцене: меня выводил туда за ручку... Гитлер. А в другом спектакле вместе с крестьянской семьей я проходила в глубине сцены, на которой стоял Леонов — Иванов. Евгений Павлович тогда написал мне на программке: «Маленькой Катеньке большого счастья. Винни-Пух» и нарисовал смешную рожицу. Я его считаю своим крестным отцом.
Потом я играла в молодежном театре «Пять вечеров», поступила в ГИТИС к главному режиссеру Театра им. Моссовета Павлу Хомскому. Студентами мы выходили в спектаклях Театра им. Моссовета. Помню, в «Белой гвардии» в прологе студенты, изображавшие прекрасное прошлое России, выезжали на лестнице под «Элегию» Массне, которую пел Шаляпин, а потом уезжали обратно. Второй раз мы должны были выезжать в финале через три часа. Ждать не хотелось, кто-то обязательно сбегал. Однажды, не сговариваясь, сбежали все девочки. Хомский страшно рассердился. Тогда я написала первую в жизни объяснительную записку. Сочиняла что-то про троллейбус, который сломался, и заканчивала пушкинской строфой: «Но вы, к моей несчастной доле хоть каплю жалости храня, вы не уволите меня».
— Почему вы выбрали театр Калягина ?
— Потому что театр этот молодой, перспективный, в маленькой труппе тяжело затеряться, здесь добрая атмосфера, по-семейному празднуют дни рождения. Как-то отмечали юбилей мэтра. Специально для него играли капустник, где признавались в любви репликами из наших спектаклей. Я говорила из Юджина О'Нила: «Не уезжай, я не выдержу без тебя, я не вынесу, я умру, если ты уедешь». Хотя иногда и крик стоит (к сожалению, последнее время все чаще) — значит, Калягин встал не с той ноги или в нем проявляется большой начальник и государственный деятель.
— Что сегодня способно сделать вас счастливой?
— Состояние влюбленности. И конечно же радость, если есть много актерской работы и она у тебя получается.

Материал: журнал "7 дней" №11 1999г. (09.02.2003)